Английский философ Фрэнсис Бэкон (1561-1626) для обозначения легкой безболезненной смерти ввел термин - "эвтаназия" (от греч. euthanasia, eu - хорошо, thanatos - смерть), то есть хорошая, спокойная и легкая смерть, без мучений и страданий. В современных публикациях на русском языке используются два термина: "эвтаназия" и "эйтаназия". (из интервью Хорошая смерть)

Красивое медицинское слово эвтаназия обозначает безболезненное умерщвление больного. ЭВТАНАЗИЯ - удовлетворение просьбы больного об ускорении его смерти какими - либо действиями или средствами, в том числе прекращением искусственных мер по поддержанию жизни. Различают активную эвтаназию -- намеренное, из сострадания, причинение смерти (или "метод наполненного шприца") и пассивную эвтаназию -- намеренное прекращение мер по продлению жизни ("метод отложенного шприца").

Идея введения эвтаназии во врачебную практику породила по меньшей мере две диаметрально противоположные точки зрения на проблему. С одной стороны умервщление больного (или непротивление его смерти) находится в противоречии с принятой в современном мире врачебной этикой, базирующейся на основах христианской морали. На другой чаше весов - страдания миллионов неизлечимых больных, прервать которые может только смерть. Обе стороны исходят из вполне гуманистических соображений: первые упрекают вторых в безответственности (а вдруг "приговоренный" не безнадежен?) и бездуховности (эвтаназия - вмешательство в промысел Божий), вторые же обвиняют первых в ханженстве и лицемерии: зачем мучать обреченного, искусственно продляя ему жизнь? Правовая и этическая сторона дела имеет столь многочисленные нюансы, что пропасть лежащая между преднамеренным убийством и милосердием перестает казаться очевидной. Перед смертью человеческая логика бессильна.

Жак Судо пишет: "Термин "легкая смерть" использован Конгрегацией Вероучения в "Декларации об эвтаназии" от 5 мая 1980 года. Текст Декларации предупреждает всякое суб'ективное определение и окончательно раз'ясняет смысл эвтаназии: "Под словом эвтаназия подразумевается всякое действие или, наоборот, бездействие, которое, по своей сути или намерению, приводит к смерти, имеющей целью устранение боли и страдания". То есть в ее прямом значении, эвтаназия - это преднамеренное убийство при помощи метода, провоцирующего наименьшие боль и страдания, совершенное "из жалости" для того, чтобы положить конец невыносимым страданиям, или для того, чтобы избежать трудностей жизни, которая считается "нечеловеческой", "не достойной самого человека".

Доктор медицины, монсеньер Жак Судо принадлежит к лагерю противников "благой смерти" и он атакует идею эвтаназии с позиции христианина: "Эвтаназия является прямым посягательством на понятие всего святого, она оскверняет и жизнь, и смерть, отвергает самого Бога".

Все же либеральное общество все больше склоняется к эвтаназии, разумеется, пытаясь определить юридические рамки возможности ее применения. В ряде стран эвтаназия уже признана законной: так, в Голландии она была узаконена в 94-ом, в Австралии в 95-ом, их примеру последовали также несколько американских штатов. Джек Кеворкян, которого широко разрекламировала пресса под маркой "Доктор Смерти", признал, что с 91-го года оказал последнюю помощь 130-ти безнадежным больным. И Кеворкян не одинок.

Таковы два основных подхода к проблеме сегодня. Нужно сказать, что История знала по крайней мере еще один подход - речь идет о нацистской "программе эвтаназии":Нацистская программа уничтожения неизлечимо больных, а также представителей "неполноценных" народов - евреев, цыган, поляков и русских. Впервые о программе эвтаназии было заявлено 14 июля 1933 в декрете о Защите здоровья нации.
Программа состояла из трех пунктов: умерщвление неизлечимо больных, непосредственное уничтожение с помощью "особого обращения" (Sonderbehandlung) и опыты по массовой стерилизации.
В 1935 Гитлер заявил, что в случае войны, он намерен осуществить программу эвтаназии, поскольку считает, что "подобная программа обеспечила бы эффект в общем исходе войны гораздо более спокойный и быстрый, и что открытое сопротивление церкви не сыграло бы той роли, которую можно было бы от нее ожидать".

Советский писатель Эдуарт Лимонов в своей фантастической книге "316, пункт B" довел идею эвтаназии до логического абсурда: в фашизированном либеральном обществе США эвтаназии подвергаются все рядовые граждане, достигшие 65-тилетнего возраста. Чтобы не платить им зря пенсию. Вспоминается еще рассказ Джека Лондона "Закон жизни" - о старом индейце, которого племя оставило замерзать у костра... 

Космоиммунитет

Основной путь решения этих вопросов — моделиро­вание необычных условий космического полета на Зем­ле и изучение их воздействия на иммунитет. Надо вы­яснить, сколь эффективна будет вакцинация. Вскрыть механизм действия этих условий на основные иммунные процессы. Космическая иммунология должна не только решить эти задачи, но и найти пути предотвращения возможных осложнений.

Третья предпосылка — почти фантастика. Но она не менее важна, а со временем может стать ведущей про­блемой космической иммунологии. Речь идет о возмож­ном столкновении человека с внеземными формами жизни. Отправляясь в космос, мы отправляемся почти в неведомое. Кто знает, что будет при очередном полете и особенно при залете куда-нибудь?

•Иммунологов прежде всего интересуют встречи с микробами. Фантастов — контакты с разумными суще­ствами. Но встречи с микробами могут оказаться более фееричны, необычны и фантастичны по своим результа­там, что писатели еще пожалеют об упущенных воз­можностях. Неизвестные микробы могут помочь ликви­дировать болезни, создать безумно чудесных качеств на­питки, сделать человека светящимся в темноте. Это первое, что приходит в голову. А если поработать, то можно дойти до совершенно сногсшибательно заманчи­вых выдумок.

В конце концов микробы, наиболее вероятно, станут первыми встретившимися нам аборигенами. Рано или поздно такое столкновение произойдет. Проблемы, воз­никающие в связи с этим, имеют самое тесное отноше­ние к экзобиологии — науке о жизни за пределами на­шей планеты. Иммунологию прежде всего интересует, что произойдет, когда встретятся землянин и совсем-совсем чужой микроб. Сумеет ли человеческий орга­низм быть столь же невосприимчивым к чужим микро­бам, как и к своим, земным? Вот в чем вопрос.

Иммунитет как способ защиты организма возник вследствие эволюции жизни в конкретных земных ус­ловиях. Реакции иммунитета направлены на отторже­ние или нейтрализацию всего чужого, проникающего в организм, — вирусов, бактерий, животных клеток, тка­ней, белков. Но чтобы включились реакции иммунитета, посторонние тела (живые или мертвые) должны быть распознаны и признаны чужеродными.

Первая задача защитных сил — сказать: свой или чужой. Любые клетки или их продукты принимаются как чужое и включают реакции иммунитета, если они . Мпуг генетически чужеродную информацию. Для этого они должны быть построены из эволюционно знакомых иммунным механизмам молекул, а признаки их чужеродности записаны земным «шрифтом».

Степень универсальности иммунитета неизвестна. Что будет, если внеземные микроорганизмы и продукты их жизнедеятельности не несут земных химических группировок? Определят ли человеческие иммунные механизмы чужеродных?  И что будет, если они не будут распозна­ны и не включат  защитные    реакции? Тогда    возможно размножение чужих микробов в крови и тканях человека. Что тогда?

Еще раз вспомним Герберта Уэллса. «Война миров». Пришельцы с Марса погибают от невинных земных бактерий. Сегодня уэллсовская фантазия превращается в реальную научную проблему. Иммунология уже сейчас имеет настораживающие в этом отношении факты. Как говорится, иммунология уже «получила сигнал».

Нам уже абсолютно ясно: иммунитет стимулируется чужеродными веществами — антигенами. Синтезирова­ны очень большие молекулы полипептидов, состоящие из  основных    компонентов   белка — аминокислот. При определенной величине и составе молекул эти  полипептиды   становятся   антигенами. Но при одном условии: если они составлены из таких же в оптическом отношении аминокислот, из каких построено все живое на Земле. Из аминокислот, отклоня­ющих плоскость поляризованного света влево, из левоврящающих изомеров.

Правовращающие соединения имеют абсолютно то же химическое строение. Лишь одна группировка рас­положена под иным утлом ко всей молекуле. И этого достаточно, чтобы сложное органическое вещество, со­ставленное из правовращающих молекул, не воспри­нималось как чужое, не стимулировало иммунологических реакций! Земной организм, построенный на основе левовращающих соединений, не может распознать (или делает это несовершенно) чужеродное вещество, составленное из правовращающих аминокислот.

Ясно главное, что нас волнует: чужая жизнь, которая рознится от нашей всего лишь вращением плоскости соединений, может стать нашим самым злейшим врагом

  CПИСОК СТАТЕЙ